Философский факультет

В декабре 2016 года состоялось интервью магистра программы «Прагматика и менеджмент культуры» философского факультета МГУ Станиславы Гуровой с заместителем директора ботанического сада МГУ, к.б.н. Александром Витальевичем Раппопортом.

С.Г.: Александр Витальевич, расскажите, пожалуйста, немного об истории ботанического сада.

А.Р.: Наш сад был основан Петром I в 1706 году. Так что мы – старейшее научное ботаническое учреждение в России. В те времена существовало несколько аптекарских огородов, но до наших дней сохранился один – наш. Поэтому ботанический сад старше Московского университета. Университет приобрел сад в 1805 г. – сейчас эта территория рядом с метро «Проспект Мира» называется «Аптекарский огород» и пользуется большой популярностью. А то место, где мы сейчас с Вами разговариваем, т.е. ботанический сад на Воробьевых горах (основная территория) был основан 6 октября 1950 г., когда был подписан приказ о закладке агробиологического сада в качестве учебной и научной базы для вновь строящегося комплекса зданий естественных факультетов. По традиции на исторической территории Аптекарского огорода сосредоточены коллекции закрытого грунта, тропических и субтропических растений, а на Воробьевых горах – коллекции открытого грунта.  Сотрудники сада, биологического и других факультетов (географического, почвоведения и пр.) используют эти коллекции для научной работы.

С.Г.: Иными словами, территория ботанического сада на Воробьевых горах закладывалась вместе с главным зданием МГУ. Расскажите, пожалуйста, о планировке сада. Что располагается на его территории?

А.Р.: Да, строительство шло одновременно с ГЗ. Нужна была большая опытная площадка для экспериментов, исследований, наблюдений. Исходя из этого и учитывая международный опыт, составлялось техническое задание и производилась разбивка сада. В первую очередь были заложены альпинарий и дендрарий, коллекция древесно-кустарниковых растений. Уникальность и значимость для учебных учреждений этих двух экспозиций состоит в том, что они построены по географическому принципу. Эта территория разделена на более мелкие фрагменты, где собраны растения разных географических зон. Студенты на экскурсиях, а также в рамках своих научных работ могут увидеть подобия биотопов природных условий, к зоне которых относится тот или иной участок в саду. К примеру, как на альпинарии, так и в дендрарии у нас имеются растения Дальнего Востока, Сибири, горных лесов Европы и т.д., и таких участков несколько. В начале 1950-х гг. был заложен плодовый сад (что отличает нас от большинства ботанических садов); инициатором разбивки был тогдашний декан биологического факультета Сергей Иванович Исаев (1901–1985). Ему как помологу (т.е. специалисту по сортам плодовых и ягодных растений) хотелось иметь опытную площадку – и вот теперь у нас совершенно уникальная коллекция. Поначалу в нее собирались сортовые яблони, потом присоединилась коллекция дикорастущих видов и форм яблонь. Насколько мне известно, это также одна из единичных подобных коллекций ботанических садов России. На базе этого плодового сада выведено примерно полтора десятка новых сортов яблонь, которые и сейчас пользуются популярностью. Большой участок был отдан под декоративные многолетники: культуры ирисов, пионов, флоксов, роз. Участок систематики растений также был необходим: для студентов-ботаников важно понять связи между родами и видами, близость в систематическом отношении. Еще был заложен участок лекарственных и пищевых растений для изучения их полезных свойств. Кроме того, на территории сада располагалась метеостанция географического факультета. Было важно фиксировать климатические параметры. В вегетационных домиках (технических оранжереях) проводились опыты; существовали технические площади и карантинный питомник для размножения растений, а также хоздвор. Все это располагалось на территории сада, тогда он занимал сорок гектаров.

Нынешняя площадь составляет тридцать два с половиной гектара. Вегетационные домики, станция, почвенные стационары, научный парк – все это раньше входило в состав ботанического сада, теперь это обособленные территории в наших прежних границах, относящиеся к другим факультетам.

С.Г.: А что нового появилось на территории за последние годы?

А.Р.: За последнее время, действительно, произошли кое-какие небольшие по масштабам сада изменения. Была проведена реконструкциявсех корпусов, которые у нас здесь находятся (прим.: речь об основной территории на Воробьевых горах), увеличены полезные площади за счет чердачных помещений. Теперь можно проводить учебные занятия прямо здесь же, на базе сада, так как появились большие аудитории. Возникла новая экспозиция  «Изумрудный город» – участок для людей, в основном детей, с ограниченными возможностями; на нем располагается «тропа ощущений», где можно и пощупать, и понюхать растения. Весь участок построен по сказочным мотивам. На его базе разработано десять экскурсий, которые могут проводить два сотрудника. У нас открылся магазин, что я считаю достижением: мы смогли наладить реализацию растений, при этом все аккуратно, в фиксированные часы работы. Несколько лет назад была проведена реконструкция альпинария: отремонтированы дорожки, налажена новая система полива вместо старой, проложены шланги, сделаны колонки и восстановлен старый ручей; добавлен еще один прудик, открыта новая экспозиция растений Северной Америки при поддержке спонсоров из компании БСХ (Bosch&Siemens). Появились замечательные новые посадки коллекционной сирени: теперь мы располагаем коллекцией всех сортов, выведенных Леонидом Алексеевичем Колесниковым (1893–1968), главным советским селекционером сирени. Весной добавим последние экземпляры – и у нас будет все его наследие, а это пятьдесят три или пятьдесят четыре сорта. Число не окончательно, так как некоторым не были присвоены имена при жизни Колесникова. В этом нам оказала помощь Татьяна Владимировна Полякова, вице-президент Международного общества сирени. Коллекцию собирали совместными усилиями, ее состояние хорошее, и нам есть, чем гордиться.

С.Г.: Расскажите, пожалуйста, как управляется и финансируется сад?

А.Р.: Сад является научным подразделением Биологического факультета, возглавляет сад директор, который подчиняется декану биологического факультета, но директор назначается приказом ректора. Финансирование мы получаем из разных источников. Зарплату и оплату коммунальных платежей – за счет бюджета, кроме того, Университет выделяет целевые бюджетные или внебюджетные средства на крупные ремонты, стройки или проекты.  Благодаря таким деньгам, в частности, был проведен ремонт всех корпусов и оранжерей Аптекарского огорода. Сейчас заканчивают менять теплосеть. Видеонаблюдение, охрана – тоже благодаря целевому финансированию Университета. Все текущие расходы – это внебюджетные деньги сада, которые мы получаем из нескольких источников. В Аптекарском огороде их три: входная плата, экскурсионное обслуживание и спонсорские пожертвования. На основной территории нет входной платы, доход приносят экскурсионное обслуживание, магазин и образовательные программы. Эти деньги позволяют осуществлять текущую деятельность: покупать  удобрения, почвогрунты, растения для пополнения коллекций, спецодежду, средства защиты растений, топливо и так далее.

С.Г.: И все-таки, какая часть этого финансирования приходит от спонсоров?

А.Р.:  Полагаю, для Аптекарского огорода – примерно десять процентов, а для этой территории – возможно, процентов пять. Спонсорских денег маловато, хотелось бы больше, нужен некий человек в штате, который будет заниматься фандрайзингом и искать спонсоров. Пока такого нет.

С.Г.: Александр Витальевич, расскажите немного про Аптекарский огород. С чем связана его популярность?

А.Р.: Его популярность определяется двумя вещами. В первую очередь, это, действительно, уникальное место, мало где в Москве можно увидеть столько растений из южных, субтропических, тропических регионов или просто полюбоваться декоративными растениями экспозиции «Хвойная горка». Во-вторых, популярность связана с грамотным менеджментом, активным использованием социальных сетей. Инстаграм Аптекарского огорода удостоился Золотого диплома на фестивале «VII Российская национальная премия по ландшафтной архитектуре». Благодаря отличной работе PR-специалистов, сад, действительно, пользуется популярностью. Ежегодно около трехсот тысяч москвичей и гостей Москвы посещают этот замечательный уголок.

С.Г.: Ботанический сад – особая ландшафтная территория. Справляется ли Аптекарский огород с таким количеством посетителей? Нет ли вреда растениям?

А.Р.: Смотря о каких растениях и посетителях идет речь и что считать вредом. В открытом грунте, безусловно, был выпад растений. К сожалению, находились посетители, которые занимались воровством редких видов. Сейчас в открытом грунте Аптекарского огородав основном находится то, что можно купить на рынке или у поставщиков садовых растений, а также большие экземпляры взрослых деревьев или кустарников, которые вряд ли могут пострадать от вандалов, илилегко заменяемые растения: одно пропало –  другое высадили. В оранжереях ущерб меньше, сотрудникам легче следить за коллекцией, хотя воровство, увы, бывает и там. Особо ценные экземпляры экспонируются не постоянно либо в специальных витринах. Например, редкие орхидеи выставляются в стеклянном шкафу исключительно во время выставки на зимнем фестивале орхидей. В остальное время они хранятся в теплицах, куда имеют доступ только сотрудники. Таким образом, с закрытым грунтом проблема отчасти решена, а вот в открытом ущерб, действительно, есть. Кроме того,из-за большого количества посетителей уплотняется грунт. Мы проводим мониторинг. Исследования показывают, что микробиологические почвенные показатели ухудшаются. Насколько это губительно для деревьев? Я думаю, что для больших это не фатально. Их корневая система распределена на глубине до метра, они справляются с нагрузкой. Ноухудшения все равно происходят. Именно по этим причинам на основной территории у нас нет свободного посещения. Здесь все сосредоточено в открытом грунте, большое количество посетителей могло бы просто разобрать всю коллекцию на сувениры.

С.Г.:  А сотрудники сада на Воробьевых горах – в чем заключается их основная деятельность?

А.Р.: Главное – это, конечно, собирание и сохранение коллекции растений, которые могут быть для кого-то полезны и интересны. Научный интерес представляет то, как растения из других регионов, например, с Дальнего Востока или из Северной Америки чувствуют себя в условиях Москвы. Привнесение растений в другую, несвойственную для них природную зону называется интродукцией. При этом важно наблюдать, как проходит их привыкание к московским условиям – акклиматизация. Это касается не только деревьев и кустарников, но и травянистых растений.

Вторая задача сада – показать посетителям и специалистам, как происходила эволюция декоративных и полезных растений от диких предков к современным сортам. У нас представлены дикие формы, первые образцы селекции культурных форм и последние новинки. По такому принципу построены коллекции декоративных многолетников и плодового сада. Нам действительно важно, чтобы все это было востребовано. Уход за растениями требует большого труда, и простое собирательство ради количества, конечно, не стоит того. Поэтому мы тесно сотрудничаем с факультетом, с ботаническими кафедрами, кафедрой высших растений, геоботаники, физиологии растений. Этим наши интересы не ограничиваются, мы ведем совместные работы с кафедрой зоологии позвоночных, в основном орнитологами, с телиологами, которые изучают млекопитающих, почвоведами, изучающими микробиологический состав почв и состав гумуса, ведь под разными растениями формируется и разный почвенный покров. Для сада важно иметь не только обилие разнообразных растений, но и заинтересованных специалистов. Мы плодотворно сотрудничаем с кафедрой микологии. У нас работает их аспирантка, которая нашла уже около ста тридцати макромицетов, и это не мелкая плесень, а грибы, которые можно рассмотреть невооруженным глазом! На территории сада вообще большое разнообразие разных грибов, включая дождевики диаметром до сорока сантиметров, такие футбольные мячи!

С.Г.: Расскажите немножко про программы образования и экскурсионную деятельность. Зачем они нужны?

А.Р.: Экскурсионная и образовательная деятельности, несомненно, должны быть. Необходимо делиться, показывать и привлекать на биофак новые кадры, которые в дальнейшем, глядишь, и придут к нам работать. Свою первую образовательную программу мы сделали для городских коммунальщиков, это был проект для Москвы. Потом в 2009 г. был первый набор в Школу садовников. С тех пор эта программа успешно развивается. В этом году был уже восьмой набор. Надо делиться знаниями! Где же еще в мегаполисе узнать, как правильно выращивать растения? Негде! Одно дело – что-то почитать в интернете, другое дело – это живое общение с лучшими в данной области специалистами Центральной России. А некоторые из них – лидеры всероссийского уровня! Такие программы пользуются популярностью, и каждый год появляются новые, идет детализация. Выпускники Школы садовника даже требовали продолжения программы после того, как уже прослушали пятьдесят четыре часа дендрологии в рамках Школы и поняли, что теперь «ничего не знают о дендрологии». Для них была открыта специальная программа на сто двадцать часов. То же самое с плодоводством. В прошлом году открыли программу по цветоводству. На этот год планируем сделать курс по закрытому грунту – про комнатные и оранжерейные растения, вероятно, на базе филиала. Может быть, предложим что-нибудь по ландшафтной архитектуре. Есть идеи, но это пока секрет!

С.Г.: Как мне кажется, в Москве сейчас просыпается интерес к ботанике. Появилась новая оранжерея в главном ботаническом саду, растет популярность Аптекарского огорода, я слышала, собираются устанавливать оранжерею в Сокольниках. Как Вы считаете, это свидетельство растущего интереса к ботанике или так было всегда?

А.Р.: Знаете, я думаю, что всегда. Существует определенная цикличность. Есть архивные фотографии очередей в Аптекарский огород в 30-е и 50-е годы. Безусловно, огромный интерес к ботанике был в конце XIX–начале XX вв. Любовь к растениям была всегда, но не во все времена у людей хватало времени. Интерес то возрастает, то падает, достигая максимума раз в пятьдесят-шестьдесят лет. Сейчас мы с вами наблюдаем эпоху подъема. Кроме того, в Москве все больше внимание уделяют озеленению. Наверное, это связано с ухудшением городской среды в начале двухтысячных. Люди старались уехать жить за город, что сказалось на уменьшении муниципальных налогов. Город должен быть привлекательным для жизни! Крупные московские программы как раз дуют на крылья нашей мельницы. Выделяются деньги на восстановление оранжерей в Царицыно, в Сокольниках.  Главный ботанический сад строил свои оранжереи больше тридцати лет  и завершил строительство только благодаря помощи города. Мы пока обходимся без такой помощи, но общий подъем интереса – в нашу пользу.

С.Г.: Как Вы считаете, если студенты-гуманитарии захотят заниматься городскими проектами или, к примеру, работать в парках культуры, в каком объеме  они должны разбираться в вопросах экологии и рационального природопользования? Возможно, им достаточно сотрудничать со специалистами?

А.Р.: Смотря что вы, гуманитарии, хотите делать. Если вы хотите сажать растения или составлять проекты – то вам надо знать много. Если Вы хотите убирать мусор и гонять посетителей с газонов, то тогда много знать не надо, хотя посетителям надо объяснять, почему нельзя в Москве сидеть на газонах, ходить по ним, лежать. Москва не Лондон. У нас другой климат. Вообще, желательно иметь профильное образование в той области, в которой работаешь, тогда ты не наделаешь ошибок и будешь знать, как выполнить поставленные задачи или хотя бы к кому обратиться. Мы консультируем проектировщиков КБ «Стрелка», которые ведут программу «Моя улица», там возникает миллион разных сложных вопросов, и моя телефонная книжка позволяет быстро их решить, найдя специалиста в той или иной сфере. Чем больше студент крутится, общается, знакомится и учится в этой области, тем больше от него будет толку. В любом случае, желание сотрудничать в области экологии похвально. Мы всячески готовы поддерживать, помогать и обучать.

С.Г.: Современная урбанистика, на Ваш взгляд, – это гуманитарная дисциплина или все-таки естественнонаучная?

А.Р.: Я бы сказал, что это, как и ландшафтная архитектура, – некий синтез, который подразумевает наличие у ландшафтного архитектора или, в данном случае, у урбаниста двух высших образований: необходима как гуманитарная составляющая, так и естественнонаучная. Мне известна одна школа урбанистики с мощной гуманитарной составляющей, но там ничего не говорится ни про городские почвы, ни про зеленые насаждения, ни вообще про природу. Я не понимаю, как ее выпускник может сделать в городе что-то толковое! Это всё равно что поручить выпускнику биофака проектировать города! Он знает, как живет лес, и воспринимает город исключительно как помеху для живой природы, но ведь это тоже ошибка! Поэтому для хорошего специалиста-урбаниста необходимы два отдельных образования.

С.Г.: Расскажите, пожалуйста, нашим студентам, как они могут поучаствовать в жизни сада: стать волонтерами или пройти производственную практику и прочее. Интересно было бы послушать и про Ваш межфакультетский курс.

А.Р.: Мы рады любому сотрудничеству, в том числе волонтерам. Можно  приходить к нам пропалывать. Мы могли бы научить вас проводить экскурсии, если, конечно, у вас подвешен язык и есть элементарные знания о растениях. При желании можете попробовать вести сайт и страницы в социальных сетях или помогать проводить мероприятия. Для нас главное – чтобы человек хотел помогать. Чтобы немножко приоткрыть для студентов завесу над таинственным миром растений, в прошлом году мы начали читать межфакультетский курс «Удивительный мир растений: хрупкая красота и основа жизни». Это длинное название подчеркивает, что растения – это, действительно, хрупкая красота. Но она основа всего нашего существования: жизнь на планете Земля стала возможна после того, как на ней появились растения, они обеспечили появление кислорода в атмосфере. И вот про разные аспекты из жизни растений мы готовы рассказать всем студентам, бакалаврам, магистрам.Удачи!

09.12.16

Интервью проводила магистр программы «Прагматика и менеджмент культуры» философского факультета МГУ Станислава Гурова.